Однажды в объективе фотоаппарата
01 Июня 2021
«Средь суеты и рутины бумажной в каждой судьбе возникает Однажды…»
(Продолжение. Начало «В» от 26.05.2021)
Окрыленная новыми отношениями, тетя Ира порхала, словно птичка. Сразу после отъезда дяди Сережи перевезла вещи Ивана к себе в квартиру, через несколько дней познакомила родителей с новым возлюбленным. Молодой крепкий мужчина был сверстником Владика, производил впечатление несерьезного весельчака-балагура. С Катериной вел себя, как с подружкой, моих родителей называл на ВЫ. После окончания семейного ужина, папа объявил маме, что не желает больше видеть этого сосунка за нашим столом. Мама спорить не стала, понимая, что общество любовника подруги ей тоже было неприятно.
Влюбленные были очарованы своим чувством, старались чаще оставаться наедине друг с другом. Катерина оказалась верна себе. Ей понравилась простота в общении с Иваном и отсутствие контроля за ее жизнью. С дядей Сережей она прекратила всяческое общение, стала частенько приглашать домой компании непонятных приятелей, рано попробовала прелести взрослой жизни, учебу в школе забросила. Директор учебного учреждения несколько раз вызывала тетю Иру на ковер, объясняла важность образования, дисциплины и прочей малоинтересной ерунды. В ответ тетя Ира улыбалась и говорила, что когда переходный возраст окончится, Катерина все наверстает.
Несмотря на то, что наши интересы с Катюшкой уже давно не совпадали, мы все равно тянулись друг к другу. Она рассказывала о своих пристрастиях, мечтала встретить настоящего миллионера и жить в свое удовольствие на берегу Средиземного моря. Я увлеченно говорила о новых подготовительных курсах будущих учителей начальных классов. Предложила вместе летом пойти работать помощниками вожатых в пришкольный лагерь. Катюшка согласилась, но скучный и нудный режим работы ее быстро утомил. Тете Ире она говорила, что трудится в школе, а сама бегала на свидания к молодому парню, который мне тоже очень нравился…
Осенью того же года Владик и Снежана сыграли свадьбу, после чего стали жить отдельно, что безумно обрадовало все наше семейство, не сумевшее привыкнуть к манерам особы, считающей себя пупом вселенной. Я была уверена, что с запросами светской львицы Снежана не сможет ужиться с оперуполномоченным сотрудником, хоть и подающим надежды, но пока получающим скромный доход. Мои уговоры не спешить со свадьбой на Владика не действовали. Он считал меня маленькой смешной кривлякой, мечтающей все время быть в объективе фотоаппарата. Он не понимал, что я давно переросла свои детские увлечения и сформировала ценности, которые должны были помочь мне стать счастливой женщиной, хорошей матерью и достойным профессионалом.
Родители помогли обустроить служебную квартиру молодоженов и стали мечтать о внуках. Снежана окончила курсы бухгалтеров, но по профессии работать отказалась. Судя по философии, переданной от ее матери, одной воспитавшей дочь, женщина в браке вовсе не должна работать, ее роль состояла в украшении жизни мужа. Владик с этой теорией не спорил, однако выполнить все запросы своего «украшения» он не смог. Вскоре после свадьбы, не стесняясь окружающих людей, молодые стали скандалить, ссориться и выяснять отношения. Через полгода Снежана, назвав мужа ничтожеством, собрала вещи и уехала в свой родной город к маме, воспитавшей эгоистичное чадо.
Вся семья, кроме Владика, была довольна этим отъездом. За столь непродолжительное время она смогла «выпить все соки» из жизни брата. Он сильно похудел, осунулся и даже постарел. В оправдание своего измотанного вида Владик рассказывал о загруженности на работе и бесконечных ночных дежурствах, но по глазам мы видели, что настоящей причиной его измученного вида является несложившаяся семейная жизнь молодого романтика. Владик тяжело переживал разрыв с супругой, отдалился, замкнулся. Чтобы немного поддержать брата, я стала бегать к нему, чтобы убраться и приготовить его любимые голубцы. Запах домашней вкусной еды и чистота в доме радовали Владика, но я знала, что его разбитое сердце этой заботой не вылечишь. При встрече всегда спрашивала, когда он снова начнет ходить на свидания. В ответ брат грустно улыбался и говорил, что я в этой жизни еще ничего не понимаю. Его слова мне были обидны, ведь мне скоро должно было исполниться пятнадцать лет, но злиться я не стала, просто мечтала, чтобы брат был счастлив…
С Катюшкой мы почти перестали встречаться. Тетя Ира уволилась из дома быта и стала принимать клиентов на дому. С тех пор как Иван поселился в их доме, в гости я не приходила, Катюшка тоже не считала необходимым проводить со мной время. Лишь когда Катерина не ночевала дома несколько дней, я узнала, что для свой мамы она по-прежнему жила у нас – это вранье было неприятным для всех.
Но главным потрясением стала беременность Катерины… Она позвонила мне и предложила встретиться. К тому времени мы не виделись около года. После отчисления из общеобразовательной школы для получения аттестата Катерине пришлось учиться в вечерней школе. Мы встретились в кафе, обнялись, словно родные, как будто не встречались лишь несколько дней. Подружка рассказала о беременности и парне, которого я не знала, и сообщила, что будет рожать. Я была удивлена, спросила про реакцию тети Иры на эту новость. Катя засмеялась и ответила, что мама еще не в курсе. Она рассказала, что тетя Ира так и не вышла замуж за Ивана. Со временем они стали часто ссориться, скандалить на почве ревности, после чего Иван не раз поднимал руку на маму. Потом их отношения снова переходила в стадию любви и страсти, но любовник мамы стал делать замечания Катерине по поводу беспорядка в доме и немытой посуды, чем, безусловно, раздражал обеих. Назло маме, которая все время жила с какими-то уродами и теперь никак не решалась выставить очередного любовника из дома, Катя придумала преподнести такой необычный подарок к тридцатичетырехлетию мамы. Я пожала плечами, попыталась объяснить, что ребенок – это большая ответственность для самой Катерины, а не для бабушки, спросила про отца ребенка, который просто обязан был участвовать в подобных решениях. На что подружка махнула рукой и ответила, что с этим козлом больше не собирается встречаться, мечтает видеть меня в роли крестной матери своего ребенка. В растерянности я согласилась. Перед расставанием настояла в ближайшее время открыться маме.
Несмотря на отсутствие секретов между мной и мамой, этой тайной я поделиться с ней не смогла, она все узнала от тети Иры, которая прибежала через пару дней к нам домой вся в слезах. Мама пыталась успокоить подругу, но та была безутешна и выкрикивала в адрес дочери разные гадости. Потом успокоилась и заявила, что решила вернуться в город, откуда была родом и где до сих пор жили ее мама и старенькая бабушка…
Перед отъездом тетя Ира сделала несколько дел: отправила дочь на аборт, порвала отношения с Иваном и удачно продала свою квартиру. Особых проводов не было, мы расстались в аэропорту почти без слов, без слез и надежд увидеться снова. Только когда за спиной Катерны захлопнулись двери зала ожидания, я поняла, что навсегда потеряла очень близкого мне человека. Слезы невольно покатились по моим щекам. Мама прижала меня к себе, я разрыдалась, как девчонка. Папа погладил меня по голове, попросил успокоиться и предложил вернуться домой.
С тех пор прошло десять лет. За это время я успела несколько раз влюбиться, обжечься, разочароваться в мужчинах, но не потерять надежду на счастье, успешно окончить педагогический институт, устроиться в престижную школу учителем начальных классов. Владик, получив звание майора, уволился со службы, стал адвокатом по уголовным делам. Он крепко встал на ноги, помог мне купить жилье, преобразился, похорошел. Родители нами очень гордились, но на каждом семейном торжестве умоляли открыть дату, когда они наконец-то дождутся появления внуков. Владик так больше и не женился, вокруг него всегда кружились женщины, но в роли жены он никого не видел. За праздничным столом родители нас нередко называли бобылями.
Владик перестал надо мной подшучивать, уже давно научился принимать меня всерьез, но никак не мог взять в толк, почему такая молодая, обаятельная и красивая женщина, от которой так хорошо пахнет, никак не выйдет замуж. На вопрос, причем тут запах, Владик пояснил, что однажды встречался с женщиной патологоанатомом. При всей ее привлекательность и страстности от ее рук и волос всегда несло спиртом или еще каким-то антисептиком. От обаятельной медсестрички, случайно подарившей пару ночей любви, пахло раствором хлора и резиновыми перчатками, что отталкивало его от продолжения отношений. Я смеялась, говорила, что это ерунда, просто он еще не полюбил. Владик поцеловал меня в щеку и сказал, что я ничего не понимаю в мужчинах.
Когда мои первые четвероклашки начали готовиться к выпускному из начальной школы, наше учреждение стали посещать толпы фотографов в поисках «шабашки». Моя задача состояла в том, чтобы собрать предложения мастеров фотоискусства и обсудить на родительском собрании самый подходящий вариант. Из всех претендентов на изготовление выпускного альбома я обратила внимание на мужчину с очень знакомым лицом. Когда он представился, поняла, что это тот самый дядя Сережа, который когда-то был отчимом лучшей подруги. По моим расчетам ему было не больше сорока пяти лет. Легкая седина его не портила, он был по-прежнему подтянут и хорошо сложен. Я поняла, что дядя Сережа меня не вспомнил. Его комплименты по поводу внешней привлекательности расценила как необходимость получить право на хороший дополнительный заработок. В игровой форме он предложил детям сделать пробное фото, чем вызвал во мне нежный прилив воспоминаний о своем детстве. Малышня стала кричать от радости, девчонки начали кривляться, показывая лучшие стороны своих бантов, мальчишки пытались уложить непослушные вихры. Дядя Сережа предложил сфотографировать меня, но я отказалась. Только через мгновение, проверяя тетради, я обратила внимание на то, что все же попала в объектив его фотоаппарата. Возмущаться я не стала, лишь улыбнулась в ответ. Дядя Сережа сделал еще пару снимков и, пообещав вернуться через пару дней, ушел.
Еще несколько минут, пока дети рассаживались по партам, улыбка не сходила с моего лица. Я вспомнила то прекрасное время, когда была совсем девчонкой и мечтала стать фотомоделью, Катюшку, так стремительно простившуюся с детством, Снежану, надолго заморозившую сердце моего брата, родителей, которые уже разменяли шестой десяток лет. Прозвеневший звонок вернул меня к реальной жизни, нужно было сосредоточиться на занятиях.
Дядя Сережа не обманул и вернулся в класс через пару дней. Но вместо самоуверенного мужчины, знающего себе цену, я увидела растерянного человека. Он смотрел на меня и не мог произнести ни слова. Потом вытащил из большой сумки пачку фотографий, протянул их мне, но скользкие снимки выпали из бумажного пакета и рассыпались по полу. Дядя Сережа, собирая фото, стал извиняться. Я наклонилась и увидела, что на полу лишь фотографии с моим изображением. Неуклюжий мужчина объяснил, что когда проявил фотографии, которые до сих пор распечатывал старым методом, увидел во мне знакомые черты. Он убеждал, что однажды фотографировал меня, но не помнил где. В ответ я утвердительно махнула головой и сказала, что у меня целая куча снимков, сделанных его руками. Дядя Сережа смутился еще больше, он стал умолять открыть мне тайну наших прежних встреч. Я улыбнулась и напомнила ему, кто стоял перед ним. Сначала он обрадовался тому, что вспомнил, где мог видеть меня, а потом вдруг загрустил, передал привет Владику и родителям, сухо простился и ушел.
Я пожала плечами и поняла, что выпускной альбом нужно будет заказывать у другого мастера. Но через несколько дней снова встретила дядю Сережу возле школы. Он приветствовал меня, предложил прогуляться и выпить кофе. Мои маленькие «истязатели» окончательно измотали меня, домой идти не хотелось, и я решила составить симпатичному фотографу компанию. Мы отправились в соседнее кафе, вспоминали те времена, когда мороженое стоило двенадцать копеек, сгущенное молоко было вкуснее, а цветная фотобумага была большой редкостью. Мы смеялись и грустили одновременно. С тех пор дядя Сережа больше не женился, давно оставил службу в правоохранительных органах, организовал небольшой бизнес по проведению торжеств и праздников. С радостью посмотрел фото Владика и родителей, которые я всегда носила с собой в сумочке, и предложил в конце недели сходить в кинотеатр. Я не знала, что сказать в ответ. Передо мной сидел притягательный мужчина, но он был отцом моей подруги, отношения с которым вряд ли одобрила бы моя семья. Увидев мое смущение, дядя Сережа взял меня за руку и сказал, что видит во мне лишь красивую женщину, которая влюбила мастера в себя, попав в объектив его фотоаппарата. «Как тетя Ира?» – ехидно продолжила я. Дядя Сережа грустно вздохнул и сказал, что когда узнал, кто я, решил выбросить меня из головы, но такая внезапная вспышка чувств с ним случилась второй раз в жизни. Он предложил попробовать украсить жизнь друг друга. Клялся исполнять все мои прихоти и желания, любить всю жизнь и раскрасить наши будни яркими красками. Я понимала, что это неправда, а всего лишь сладкая ложь. Но уставшему от одиночества сердцу очень захотелось поверить, пусть обмануться, пройти через очередное разочарование. Пусть, пусть, пусть… Но это случится потом, когда я сумею себе все объяснить. А пока сладкие мечты и предчувствие счастья кружили мою голову. Эту ночь мы провели вместе…
К моему удивлению, родители совершенно спокойно приняли наши отношения. Больше всего радовался Владик, на какое-то время потерявший связь со своим кумиром юности. Быть может, моя лучшая подруга осудит меня, если когда-нибудь узнает, кто стал мужчиной моей жизни, возможно, горячий фотограф снова увлечется другой молодой особой, попавшей в объектив его фотоаппарата. Но сейчас все это не имеет значения, потому что я люблю и любима моим Сережей, давно ставшим родным и близким человеком, подарившим мне семью и дочь, которую мы назвали Катюшкой…
Ариша ЗИМА
